Ник О`Донохью - Ветеринар для Перекрестка

«Мам, я только что лечила единорога». Ее мать повесила бы трубку, чтобы Бидж не пришлось платить за разговор, — она всегда так делала, — они обе приготовили бы себе по чашке чая, и тут мать перезвонила бы для неторопливой беседы. Неожиданно Бидж ощутила слезы на глазах, вспомнив предсмертную записку миссис Воган:

«Бидж, писать это — самое трудное дело, которое только может выпасть матери. Особенно тяжело это делать мне — зная, что может наступить день, когда ты окажешься перед таким же выбором…» Полицейские показали Бидж записку, но оставили ее у себя.

Она ощутила прикосновение к своей щеке, легкое, как касание листа. Один из единорогов подошел к ней совсем близко и потерся рогом, ласково и успокаивающе.

— Они чувствуют невинность, — мягко сказал, увидев это, Филдс. — Горе ведь невинно.

Ли Энн перевела взгляд с недоуздка, который держала, на пастуха:

— Мистер Филдс, если, как вы говорите, это не ваши животные, то почему вы о них заботитесь?

Он улыбнулся в ответ — улыбка каким-то образом относилась к ней ко всей, с ног до головы, — и Ли Энн попятилась, стараясь оказаться за единорогом.

— Может быть, мисс, мне нравится быть с животными, указывающими мне, кто сохранил невинность. — Он пожал плечами. — А вообще, так уж сложилось. Здесь, на Перекрестке, мы помогаем друг другу.

— Единороги — местные животные? — спросила Бидж. Филдс посмотрел на нее недоумевающе, и она поспешила разъяснить: — Я хочу сказать: они происходят с Перекрестка?

Он покачал головой:

— Никто из нас отсюда не происходит, мисс. Мы все сюда пришли. — Он улыбнулся снова, и, как ни похотлива была его улыбка, Бидж почувствовала в ней дружелюбие. — Если вы одиноки, или последний в своем роду, или нигде не находите себе места — вы всегда можете прийти на Перекресток.

Бидж, слушая его вполуха, кивнула и пощупала основание рога. Акрилат больше не был горячим, и кольца плотно сели на место.

— Приготовьтесь, — сказала она Ли Энн и Анни и слегка ударила по рогу напильником. Раздался звон — тихий, но чистый и мелодичный. Все стадо повернулось на звук. Пострадавший единорог без всяких усилий сбросил недоуздок и высоко поднял голову.

Филдс заговорил, и в голосе его прозвучало уважение:

— Он звучит… почти безупречно. Спасибо. — Он снова ухмыльнулся. — Может быть, как-нибудь вы опять окажетесь здесь и сможете наблюдать их брачные игры.

Его усмешка помешала Бидж признаться, что ей очень хотелось бы этого.

— Может быть. — Она взглядом попросила у Конфетки совета. На этот раз он пришел ей на помощь.

— Нам это может не удаться, но мы постараемся. — Конфетка снова пожал руку Филдсу, на лице которого неожиданно появилось встревоженное выражение.

— Будьте очень осторожны на этот раз. Некоторые странные события происходят тут последнее время.

Бидж попыталась себе представить, что в этой невероятной стране может казаться странным. Но Конфетка воспринял известие очень серьезно.

— Неприятности?

— Я еще не уверен. — Похоже, Филдс уже пожалел, что заговорил на эту тему. Он огляделся по сторонам, поколебался, но наконец все-таки сказал: — Генеральный инспектор снова здесь. — Филдс посмотрел на Конфетку, не уверенный в реакции.

— Я слышал о нем. — Конфетка почесал затылок. — Но я не знаю, как он выглядит.

Филдс снова потряс головой движением быка, отгоняющего овода:

— Никто не знает.

— Тогда откуда известно, что он снова здесь? — спросил Дэйв. Филдс каким-то образом умудрился одновременно улыбнуться и нахмуриться.

— Я скажу откуда: неподалеку отсюда живет мясник, который обманывает покупателей, — он, когда взвешивает, пальцем нажимает на чашку… чашку… — Его руки стали жестикулировать еще энергичнее.

— Чашку весов. — Да, чашку весов, так это называется. И он обманывал бедняков, когда продавал им мясо на рынке, зная, что те не осмелятся с ним спорить. Генеральному инспектору об этом стало известно — я знаю, потому что вчера мясник на рынке уже не появился, а на стене, около которой обычно стоял его лоток, было написано слово «правосудие» — кто-то написал его пальцем, точно так же, как мясник нажимал пальцем на чашку весов, — человеческой кровью.

— Ну, это кто угодно мог сделать, — возразил Дэйв. — Верно, молодой человек. Но только генеральный инспектор оставил бы отрубленный палец в щели стены.

Все переглянулись. Мистер Филдс, удовлетворенный произведенным впечатлением, сказал:

— Ну, мне пора за работу. — Он передал Конфетке небольшой мешочек. — Плата, как договаривались. — Он ухмыльнулся. — Да, тут есть еще один пациент. Мой молодой приятель Стефан страдает зудом. Может быть, одна из молодых леди займется им? — Теперь он уже не улыбался, а во все горло смеялся. Дэйв хихикнул тоже.

— Или молодой человек, — продолжил Филдс, и Дэйв сразу перестал веселиться.

Пастух поклонился и приподнял шляпу. При этом в его курчавых волосах мелькнули концы коротких тупых рожек, вновь скрывшиеся под шляпой, когда он выпрямился.

Студенты в остолбенении смотрели, как он запрыгал по траве. Бидж была почти уверена, что, насколько можно было рассмотреть под широкими штанинами, его ноги кончались козлиными копытами.

Единороги выстроились в ряд и все по очереди осторожно коснулись рогами каждого из студентов и Конфетки. Сами не понимая почему, люди стояли неподвижно, пока длился этот ритуал, а потом смотрели, как единороги быстро и бесшумно исчезли в расщелине скалы.

Студенты снова влезли в грузовик, а Конфетка мастерски развернул его — ему явно не хотелось съезжать с дороги, — и фургон покатил обратно тем же путем, что и приехал. Конфетка каждый раз дважды сверялся с картой, прежде чем повернуть.

Только когда дорога пошла берегом реки, Конфетка заговорил:

— Анни.

— Да, доктор Доббс. — Голос девушки прозвучал неуверенно, и она не повернула головы, продолжая глядеть в окно.

— Как тебе понравились рожки? — Анни резко повернулась, а Конфетка с невинным видом закончил: — У единорогов?

Девушка кивнула, стараясь взять себя в руки.

— Они очень красивы. — Но она все оглядывалась, как будто могла увидеть то место, где они встретились с мистером Филдсом, и казалась встревоженной.

— Не все укладывается в твою привычную картину мира, верно? — мягко спросил Конфетка.

Анни, глядя в окно на ландшафт, который действительно не был похож на ее привычный мир, промолчала.

На обратном пути Бидж обратила внимание на то, как много дорог и тропинок отходит в стороны; они возникали перед ними совершенно неожиданно и вились вверх и вниз по скалам.

Конфетка резко нажал на тормоз, когда перед грузовиком вдруг появился олень; животное грациозным прыжком метнулось на шедшую в этом месте параллельно дороге грунтовую колею. В этот момент куст заслонил оленя от Бидж, и она повернула голову, чтобы посмотреть, как животное бежит по тропе.